Кто, и на какие средства строил храмы в Олонецкой епархии

На территории Карелии, основная часть населения в XIX веке и раньше – государственные крестьяне, которые регулярно стали платить налоги в российскую казну только при Петре Первом. За века народ привык к свободе, в том числе и религиозной, поэтому существующие отношения между приходскими людьми и священнослужителями в Олонецкой епархии значительно отличалась от жизни православных в остальной части России.

Широко известно, что беглые крестьяне из центральной России уходили на Дон к казакам, где можно было укрыться и начать новую свободную жизнь. Менее известно, что бежали и в Карелию. Мой предок, Михаил Востряков, участник крестьянского восстания именно так оказался в этих краях в начале XVII века. Непроходимые леса надежно укрывали беглецов от любых преследователей. В те времена атеистов не было. Мужики, как только обживались в диких лесах, на самом красивом месте строили часовню – для души, для молитвы Богу. Отличие часовни от храма — для храма нужен священник, в часовне миряне могут молиться сами.

Как только государство стало брать под свой контроль местное население – возник конфликт интересов. Мужики привыкли строить часовни и храмы по своему усмотрению, ни у кого, кроме Бога, не спрашивая разрешения. Власть стала вводить ограничения, ставя это дело под свой контроль.

«В 1722 г., появились указы, запрещающие без санкции Синода строить новые церкви: определение Синода от 18 апреля и синодальный указ от 31 октября. Так закладывалась основа нового подхода к строительству церквей. Отныне, прежде чем начать строительство, прихожане сообщали Синоду о владельце земли, на которой предполагалось возвести храм. Им же надлежало изложить «нужду», по которой начато строительство, указать источники обеспечения всем необходимым церкви и служителей».

«Инициатива строительства церкви исходила от сложившейся приходской общины (как правило, в документах упоминаются и церковный староста, и священник «с причетники»). Прихожане просили епископа или Синод разрешить возведение храма и брали на себя обязательство «безо всяких отмен» обеспечивать всем необходимым как церковь, так и причт».

«Решение о строительстве принималось всеми крестьянами на сходе. За духовной консисторией закон оставил право наблюдать за тем, чтобы церкви «сооружались в тех местах, где православные христиане имеют в том надобность», строительство церкви соответствовало «действительным потребностям верующих», а храмы не остались впоследствии «в опустении и небрежении, неприличном святости храма» и чтобы, наконец, церкви не строились среди обывательских домов или слишком близко от них».

Деревянные храмы, которыми сейчас восхищаются туристы в Кижах, возводились безвестными мастерами без всякого плана, лишь в соответствие со своими представлениями о божественной красоте. Церковная власть и в этом деле наводит свой порядок.

«В последнее десятилетие XVIII в. … при строительстве церкви прихожане обязывались представить «план», который после утверждения в консистории становился своеобразным руководством для зодчих. Так, причт и прихожане «упраздненной» (превращенной в приходскую церковь) Сяндебской пустыни направили в адрес епископа Олонецкого и Архангельского Вениамина прошение «о дозволении на место обветшалой деревянной церкви построить новую на каменном фундаменте при коем прошении и план приложили».
«В 1900 г., выделив деньги на строительство храма в деревне Спасская Губа, крестьянин П.С. Макарьев явился в консисторию за «планом». Губернское правление, к которому обратилась консистория, подготовило проект, который после согласования с заказчиком воплотился на отведенном местными крестьянами месте.
Благодаря наличию «планов» регламентация строительства храмов становится все более скрупулезной. Постепенно архиерей включает в свою компетенцию все более широкий круг подробностей проекта будущей церкви (и делает это в соответствии со своими архитектурными вкусами – прим. мое). Например, разрешая в 1796 г. крестьянам из Лоянского прихода возведение церкви, епископ Вениамин в резолюции предписывал: «В строении для прочности вместо окладных бревен положить под все стены каменный ряд и всю ту церковь, ежели можно, снаружи оббить досками под фасон каменного здания».

«Преодолев все бюрократические рогатки, крестьяне приступали к строительству. Храм часто возводили на средства приходской общины. Иногда клир прибегал к сбору средств на территории епархии или даже за ее пределами. В условиях действия тогдашней паспортной системы попытки такого рода сильно затруднялись. Как видно из рапорта Главной полицмейстерской канцелярии, в Петербурге, на квартире полицейского премьер-майора Русакова, были задержаны дьякон Иосифов и дьячок Григорьев, прибывшие из Олонца для сбора средств на ремонт местного храма».

С появлением в Карелии богатого купечества, храмы стали строиться на их благие пожертвования.

«Богатый петербургский купец Трофим Логинов, выходец из Олонецкого уезда, завещал 7000 рублей на строительство церкви в родной деревне».

«Сходному порядку строительства церквей было уготовано большое будущее в XIX–начале ХХ в. Известный благотворитель, купец М.П. Пименов в 1842 г. на свои средства построил храм в с. Шокше. Это стало примером для многих других радетелей».

«В Виданском приходе в течение XIX в. обе церкви были перестроены за счет средств представителей торгового сословия, «вследствие совершенной бедности» местных жителей. В деревне Константиновские Пороги церковь возвели за счет частных пожертвований, но лес для строительства предоставил хозяин фирмы «Громов и компаньоны» Ратьков–Рожнов. В конце XIX в. церковь в Тудозерском приходе возвели «на средства известной своей широкою благотворительностию вытегорской купчихи Е.И. Матвеевой». В 1896 г. церковь во имя Пророка Илии возвел на свои средства санкт-петербургский купец Е.И. Капустин, он же «снабдил ее всем необходимым для богослужения».

«В то же время в XIX – начале ХХ в. не исчез прежний общинный порядок строительства церквей всем миром. В 1820 г. такое решение приняли крестьяне Деревянского прихода. Объясняя свою щедрость, они писали: «Состоящая в нашем погосте деревянная колокольня так обветшала, что клонится к падению и приводит в страх во время производства звона в ней». В 1863 г. вместо аварийной церкви в Гимольском приходе местные жители возвели новую, «тщанием прихожан и на сборную сумму».

«Так, 1909 г. состоялось освящение храма в Тихмангском приходе Вытегорского уезда. Епархиальная печать подчеркивала роль инициативы прихожан в решении всех финансовых вопросов: «Не на капиталы особых пожертвователей и не на богатые вклады благотворителей, а исключительно на копейки и рубли самих прихожан построены Тихмангские храмы».

Из бюджета государства на строительство храмов в XIX веке деньги выделялись крайне редко.

«Так, в 1861 г., оценивая ситуацию, сложившуюся в строительстве церквей, олонецкий преосвященный указывал, что за счет казны возводят храм в Петрозаводске, а во всех прочих частях епархии церкви строятся «частным способом». Исключением стало строительство церкви в Веральском приходе Каргопольского уезда. Здесь местный священник, «умудренный житейским и служебным опытом о. Василий», обратился через консисторию в Святейший синод и получил деньги (1500 руб.) на постройку храма, лес для которого бесплатно заготовили прихожане».

«К 1910 г., по данным отчетов уездных исправников, в Петрозаводске и Петрозаводском уезде имелось 114 церквей, Олонце и его уезде – 68, Лодейном Поле и уезде – 85, Вытегре и уезде – 70, Каргополе и уезде – 126, Пудоже и уезде – 42, Повенце и Повенецком уезде – 58 церквей. Общее количество церквей и соборов по епархии составило 573».

Текст написан по материалам книги:
Пулькин М.В. Православный приход и власть в середине XVIII – начале XX в. (по материалам Олонецкой епархии). Петрозаводск: Карельский научный центр РАН. Институт языка, литературы и истории. 2009 г.

1,844 просмотров всего, 1 просмотров сегодня